Зона поражения - Страница 76

– Давно хочу спросить, – нарушил сосредоточенное молчание Камачо. – А почему тебя так смешно назвали – Хемуль? Это имеет какое-то отношение к хэм – ветчине?

– Нет, к ветчине это отношения не имеет, – усмехнулся я. – А почему назвали? Черт его знает. Любил в детстве Туве Янссон. Вообще-то Хемуль – это тот же самый Мумми-тролль, только уже взрослый, подросший, умеющий постоять за себя. То самое добро с кулаками, о котором некогда сказал классик. Понимаешь?

– Понятно. – Альваро кивнул и, помолчав, спросил: – А кто такой Мумми-тролль?

– Ладно, проехали. – Я прислушался к своим ощущениям: мочевой пузырь еще на подступах к Мертвому городу начал подавать осторожные сигналы, и теперь настало самое время его облегчить. – Значит, так, бродяги: я в туалет. Без меня скандалов и драк не устраивать, на лавку не присаживаться. Здесь это может кончиться плохо, это вам не «Шти».

Выбравшись из-за столика, я направился к выходу. Туалет в баре «Сталкер» расположен прямо под лестницей, рядом с ружейной комнатой, в которую запирают отобранное у посетителей оружие. Когда сталкеры покидают бар, оружие им выносят наверх и выдают уже за железной дверью бара – просовывают в щель. На всякий непредвиденный случай, как говорит один страус.

Ружейная комната была отделена от неширокого коридора крепкой металлической решеткой с узкими ячейками, в которые едва ли пролезла бы детская рука. За решеткой, сидя на табуретке и положив на колени заряженный «калаш», маялся от безделья темный охранник по кличке Сотовый, шкафчик под стать Гоблину. Может быть, даже чуть повыше. Этот зверь вызывал у меня почти физиологическое отвращение, поскольку, в отличие от большинства собратьев, не мог спрятать свое уродство под одеждой. У него было три глаза; третий глаз, мертвый, вечно прикрытый полупрозрачной белой пленкой и время от времени пульсирующий, словно ворочающийся в яйце птичий зародыш, был расположен точно в центре лба. Ходили слухи, что Сотовый умеет читать мысли; брехня, думается мне, этого даже контролеры не умеют. Проходя мимо, я с серьезным видом кивнул ему (он сделал вид, что слишком занят разглядыванием серийного номера своего автомата, чтобы обращать внимание на такую мелочь, как я) и бросил беглый взгляд за решетку, где слева от Сотового в оружейной пирамиде стояли наши с туристами «хопфулы». Как там моя лапушка, не обидел ли ее злой темный дядька?.. Нет, с моим автоматом, так же как и с автоматами охотников, все было в порядке, они спокойно сидели в деревянных гнездах наклонного ящика, дожидаясь, когда мы допьем водку и наймем приличного помощника. Но я все равно вдруг остановился перед решеткой как вкопанный.

– Послушай-ка, – обратился я к Сотовому, – это чье оружие?

Демонстративно не обращая на меня внимания, Сотовый с щелчком откинул приклад «калаша», потом снова сложил его. И только когда я повторил вопрос, изволил обратить на меня свое драгоценное внимание.

– Твое какое собачье дело, радиоактивное мясо? – недовольно пролаял он. Голос у него был слишком высокий и визгливый, никак не подходящий такому буйволу. – Ступай куда шел!

– Зубы-то не жмут, организм? – серьезно поинтересовался я и, сопровождаемый несущейся в спину грубой бранью, направился в туалет.

Четыре «калаша» и «М-16», размышлял я, приближаясь к железной двери туалета. Один «калаш» с раздолбанной затворной рамой – края затворной щели отполированы до блеска, затвор гуляет с заметным люфтом. Рискованно с таким оружием идти в Зону, если ты не полный отморозок и идиот – скажем, не Грек.

Вот и встретились, ребята.

Значит, за столом с Греком четверо. Где же незнакомец, схлопотавший в морду от Патогеныча? А где же ему еще быть, родимому. Куда можно деться из этого бара?

Туалет в баре «Сталкер», как и все остальное, сумрачный и тесный. В нем умещаются только три фанерные кабинки с унитазами и два пожелтевших от времени писсуара с противоположной стороны. Дверь одной из кабинок, свободной, была приоткрыта. Вторую дверь мне пришлось дернуть – внутри нее тоже никого не оказалось. А вот третья кабинка была заперта.

Упершись ботинком в писсуар, я подтянулся на краю кабинки и заглянул внутрь. Внутри со спущенными штанами обнаружился какой-то малолетка из «Чистого неба».

– Эй, алё! – недовольно крикнул он. – В чем дело-то?!

Я спрыгнул на пол и задумчиво покусал нижнюю губу. Не было здесь товарища, схлопотавшего в морду от Патогеныча. Может быть, он действительно остался возле Периметра, разорванный на куски ракетой? Но отчего тогда эти ублюдки продолжают нас преследовать?..

Я приблизился к писсуару и, расстегнув ширинку, начал поливать его, продолжая размышлять. Как вообще такое получилось? На Агропроме они нас потеряли, совершенно точно. За каким чертом они поперлись после этого в бар «Сталкер»? Непонятно. Если бы не потеря Хе-Хе, мы бы сюда даже не заглянули. Нет, заглянули бы: мне нужно было сбыть артефакт. Вот он, в герметичном контейнере у бедра. В любом случае предвидеть все эти форс-мажоры никто не мог. Даже я не мог предвидеть, что уж говорить об этих гавриках. Они могли еще долго тут сидеть, ожидая нашего появления.

Потеряли надежду нас найти? Ага, и с горя поперлись пить пиво в бар «Сталкер». В принципе, здесь можно, конечно, получить кое-какую информацию, но все равно глупо. Сидеть здесь и надеяться, что какая-нибудь случайность приведет нас в бар к темным, – это чересчур даже для Грека. Грек, кстати, отличный следопыт. Забавное совпадение, правда?

В конце концов, может быть, мы действительно все время пересекаемся с ними совершенно случайно?.. Ага, щас. Не бывает в Зоне ничего случайного, случайно только кошки родятся. Значит, они точно знали, что мы идем сюда. Кто еще знал об этом? Охотники, само собой. Вроде бы они ни с кем не трепались через ПДА, но пес его знает. Надо бы спросить еще раз. Ну, Хе-Хе, само собой, потому что я при нем сказал, что собираюсь отнести артефакт сюда. И кто еще? Правильно – Доктор. Он нас сюда и направил. Черт, неужели Доктор?..